Протест — дело тонкое или Кто кого бьет сильнее?

Протестные акции в наше время — это тема хорошая… и где-то даже прибыльная. Во всяком случае ни для кого не секрет, что на иных протестах журналистов, корреспондентов, блогеров и других представителей массмедиа набирается едва ли не больше, чем самих протестующих. А уж картинка, когда полицейские тащат кого-то в автозак под прицелом десятка айфонов — это вообще классика.

И вот здесь возникает проблема: с одной стороны «show must go on», а с другой — с протестами властям как-то все-таки необходимо бороться. Но как это делать, если полиции надо оставаться в неких рамках, а протестное шоу благодаря СМИ так и норовит перейти в  самоподдерживающийся режим?

Чтобы ответить на этот непростой вопрос надо прежде всего посмотреть на то, что, собственно, представляют из себя эти самые протесты? Тут, если отвлечься от наших болотно-сахаровских реалий, сразу на память приходят знаменитые «желтые жилеты» во Франции, американские «Оккупай Уолл-стрит», беспорядки в Греции (которые происходят постоянно и по любому поводу), студенческие протесты (Париж – 1968, Лондон – 2011)… Это то, что вспоминается сразу. Но… если покопаться в памяти, то можно вспомнить еще нашу Манежку-2010… или страсти вокруг Бирюлевской овощебазы в 2013… или расовые беспорядки в Сиднее в 2005.

При этом — что характерно — о вторых надо именно специально вспоминать, новостная лента их практически «забивает» новыми картинками. Так что иной человек про Бирюлево-2013 и не сразу вспомнит… а уж про Сидней-2005 не вспомнит вовсе и, скорее всего, задаст недоуменный вопрос — а что там тогда стряслось?

Хотя стряслось в Сиднее в 2005 примерно то же самое, что и у нас на Манежке в 2010 — суровые австралийские парни сочли поведение выходцев из Северной Африки неподобающим и стали вбивать нормы поведения в головы арабских подростков в прямом смысле — кулаками.

СМИ подали эти события как проявление страшного белого расизма — и именно в таком виде они и оказались вытеснены из общественной памяти куда-то на периферию, несмотря на то, что возымели вполне осязаемый политический эффект в виде ужесточения миграционного законодательства Австралии.

Да и наша Манежка-2010 тоже оказалась в этом смысле эффективной — как в смысле задержания конкретных преступников, так и начала постепенного изменения правоохранительных органов в отношении преступников из числа всяческих «меньшинств». И вот тут обнаруживается первый парадокс — как раз самые настоящие и результативные беспорядки оказываются полузабытыми, тогда как шоу-протесты вроде разнообразных «оккупаций» (от нью-йоркского «оккупай Уолл-стрит» до московского «оккупай-Абай») воспринимаются публикой как некие “эталоны протеста”. Вот только чего эталонного в этих образцах?

Чего, собственно, хотели добиться эти демонстранты на Уолл-стрит? Империализм сокрушить? Мировой финансовый кризис преодолеть? Или «арабскую весну» повторить? Вряд ли кто сможет сказать по этому поводу что-то внятное… так же, как и про требования «желтых жилетов», которые обсуждать всерьез как-то никому в голову не приходит в силу их явной бредовости. Та же самая история и с нынешними протестами в Гонконге — кто-нибудь помнит из-за чего они вообще начались? А всего-то из-за закона (который, на самом деле, уже давно должен был быть принят) о том, что осужденных в Гонконге преступников можно будет отправлять на отсидку на материковый Китай (Гонконг является специальным административным районом КНР).

Тем не менее, «такие протестные шоу» получают, как правило, поддержку со стороны разного рода «солидных людей», желающих под шумок порешать какие-то свои собственные вопросы — и могут длиться месяцами. Справиться с такими протестными «амёбами» (без явных лидеров, внятных целей и четкого круга участников) современной полиции оказывается гораздо труднее, чем с настоящим бунтом, как на Манежной площади в 2010 году.

Охваченную яростью толпу, состоящую из готовых к столкновению с полицией мужчин, остановить и рассеять и в самом деле непросто… но там, по крайней мере, все понятно — налицо пожар, который надо гасить, не стесняясь в спецсредствах. Кстати, недостатка в этих спецсредствах у современных правоохранительных структур нет: тут тебе и машины-водометы, струя из которых сбивает с ног, и шашки со слезоточивым газом, и резиновые пули, и светошумовые гранаты, и специальные красящие дымы-аэрозоли, оседающие на одежде и позволяющие задерживать таким способом окрашенных смутьянов «после того как»… В качестве “тяжелой артиллерии” используются инфразвуковые излучатели, вызывающие панический страх, а также новые комплексы такие как “Стена”, “Бронебус БАВ” и т.д.

Плюс еще специальная экипировка полицейских спецподразделений — в современных пластиковых «латах» стражи порядка практически неуязвимы для тех «подручных средств», которыми обычно пользуются уличные хулиганы. Так что в случае реальных массовых беспорядков несколько сот полицейских, оснащенных спецсредствами, вполне могут разогнать многотысячную толпу.

Самым ярким примером такого рода могут служить события 17 октября 1961 года, когда 500 специально подготовленных полицейских разогнали в Париже 40-тысячную агрессивную демонстрацию выходцев из Алжира. В тот день толпа агрессивно настроенных арабских иммигрантов двинулась на остров Ситэ к собору Парижской Богоматери и Дворцу Правосудия. По пути демонстранты крушили витрины, жгли автомобили и избивали случайных прохожих, которые выглядели «недружелюбно к Алжиру». Но на мосту Сен-Мишель, ведущему на остров, путь толпе преградили отряды полиции с водометами, резиновыми пулями и слезоточивым газом. Спустя полчаса алжирцы обратились в бегство, передавив при этом друг друга…

С тех пор прошло уже более полувека, и уличные столкновения «стенка на стенку» ушли в прошлое. За это время силы правопорядка научились эффективно «тушить пожар» в виде массовых беспорядков, но …. что им делать, когда явного «пожара» вроде бы и нет, а есть только некий «тлеющий» протест с отдельными вспышками насилия (вроде куска асфальта, брошенного в голову ОМОНовца)? Тут все становится куда сложнее…

С одной стороны «отдельные эксцессы» все-таки не превращают еще «мирный протест» в насильственный бунт, а значит и действовать полиция должна в как-бы мирных условиях. С другой – поддерживают тот градус напряжения, который превращает собрание отдельных людей во взвинченную толпу. Ну и у полицейских тоже нервы не железные – и возможность попасть под горячую руку у случайного прохожего будет чем дальше, тем больше.

Что делать силам правопорядка?

Вариантов всего два:

– либо не делать разницы между «отдельными эксцессами» и «движением в целом» – и применять силу без оглядки на псевдомирный характер протеста (в прогрессивных западных странах именно так и поступают с протестующими, запросто применяя по «мирным демонстрантам» резиновые пули и слезоточивый газ).

– либо перенимать китайский опыт по инфильтрации в толпу агентов полиции, которые должны указывать основным силам на самых буйных активистов.

Однако, честно говоря, оба метода не очень хороши. «Французский» вариант чреват случайными жертвами, яркими картинками — и, как следствие, разрастанием беспорядков. А китайский агент полиции рискует быть «вычислен» и захвачен в заложники — со всеми вытекающими из этого неприятными последствиями.

Есть, конечно, еще третий вариант — мобилизовать на поддержку полиции «правильных граждан», которых уличные протесты уже так достали, что те готовы уже бить участников  акции самостоятельно, но такой подход чреват неподконтрольным повышением градуса напряженности и может привести к случайным жертвам.

Российская полиция пока что придерживается «французского» подхода — но в максимально смягченном варианте: ни водометов, ни слезоточивого газа, ни резиновых пуль… только задержания. И то, по возможности, максимально аккуратные и только особо дерзких персонажей.

В сравнении с французской полицией, разгоняющей «желтых жилетов», московский ОМОН — сама умеренность, но … это отнюдь не спасает наших правоохранителей от обвинений в «непропорциональном применении силы» против «мирных граждан».

Но если в Москве силы правопорядка, действуя таким умеренным образом, все-таки сумели купировать протест, то ситуация в Гонконге вышла из под контроля. Китайским товарищам придется что-то срочно придумывать. Что именно? На данный момент однозначного ответа на этот вопрос нет. Есть только некоторые соображения по этому поводу.

Главное ведь то, что толпа создает «эффект анонимности», снимая с ее участника ощущение личной ответственности. Значит необходимо это ощущение вернуть. Как? Да очень просто…

В том же Китае, как известно, очень сильно развита система видеонаблюдения, которая, в принципе, позволяет идентифицировать вообще всех участников протестов. И, соответственно, принять к ним меры.

Дальше дело за малым — запустить юридическую машину КНР на полную мощность, чтобы начать выписывать административные штрафы всем «отличившимся». В добавок ко всему, можно “оклеймить” протестующего как неблагонадежного гражданина, урезать размер его заработной платы, лишить социальных преференций, увеличить тарифы за коммунальные услуги  и тарифы налогообложения и т.д. Удар по кошельку — самый болезненный… и поэтому самый эффективный.

Собственно, начало такому подходу уже положено — причем не где-нибудь, а в Москве, где владельцы целого ряда вполне себе коммерческих предприятий (включая точки торговли и общепита) начали подавать иски к организаторам протестов по поводу материального ущерба в виде упущенной выгоды.

О том, насколько в точку попали эти иски можно судить по той истерике, которая разразилась в оппозиционных твиттерах и фейсбуках. Предприниматели, не желающие терпеть убытки, в одночасье попали у них в сатрапы и наймиты, с которыми тоже надо бороться путем опять-таки шельмования в интернете и забрасывания бизнес-сайтов отрицательными отзывами о заведениях.

Ну что ж… Поживем-посмотрим — IP адреса тоже многое позволяют узнать…