Новый виток противостояния в Западной Сахаре

Последствием введения в 1945 году новой системы мирового порядка, с амбициозной задачей прекращения всех войн, стало возникновение множества замороженных локальных конфликтов разной степени интенсивности. Одним из них выступает западносахарский вопрос, закономерно обделяемый внимаем ввиду своей малой значимости для глобальных геополитических игроков. Однако он подобно индикатору способен высветить эволюцию «ценностей» системы международных отношений и современные подходы к решению конфликтов подобного рода, вследствие чего представляет собой определенный интерес.

После заявления Испании о своем уходе из Сахары, марокканский король Хасан II организовал подданных для проведения «Зеленого марша» – мирной акции, направленной на принуждение испанцев передать Марокко спорную территорию Западной Сахары. Фронт Полисарио не признал разделение испанцами своей страны между Марокко и Мавританией, продолжив свою борьбу против оккупационных сил.

Нерешенная проблема Западной Сахары, перешедшая к Марокко вместе с остальным «пакетом» колониального наследства, снова оказалась на повестке международного сообщества именно сейчас, после ряда диверсий боевиков фронта Полисарио на автотрассе, соединяющей Марокко с Мавританией. На основании диверсий в Гергерате, буферной зоне между этими странами, подразделения королевской армии провели молниеносную операцию, взяв регион под свой контроль и восстановив пропускную способность автотрассы, имеющей жизненно важное значение для мавританской экономики.

После этого фронт Полисарио заявил о нарушении противником режима прекращения огня, соблюдавшегося с 1991 года и официально объявил Марокко войну. Учитывая, что до 80% Западной Сахары находится под марокканским контролем, это первая за 30 лет попытка разрешения конфликта силовым путем.

Исторический бэкграунд сахарской проблемы

Можно, с некоторыми оговорками, сказать, что исторически Западная Сахара была частью Марокко. Таким образом, краеугольным аргументом, на который опирается Рабат в обосновании своих притязаний на регион, является принадлежность ему Западной Сахары с правовой и исторической точек зрения. Султан, впервые взошедший на престол Феса, принял «клятву верности» от своего сахарского вассала. Сахара, находившаяся под властью фесских династий Альморавидов, Альмохадов, Саадитов и нынешней – Алауитов (Филалидов) и связанная с ними посредством вассальной присяги, была в 1884 году захвачена испанцами.

Регион стал жертвой франко-испанского колониального противостояния, в результате чего был ими поделен: французы получали Марокко, а испанцы – Западную Сахару. Несмотря на свой колониальный статус, марокканские правители и не думали отказываться от претензий на сопредельные земли, и сразу после обретения независимости попытались вернуть их силой.

В конфликте, вошедшем в историю как война Ифни, марокканские партизанские отряды потерпели поражение от объединенных сил Франции и Испании. В 1963 году марокканское правительство попыталось вернуть Сахару при помощи ООН, но добиться смогло лишь ухода испанцев из города Ифни шесть лет спустя.

Незадолго до смерти диктатора Франко в 1975 году, в Испании приняли решение о постепенном уходе из Сахары. В том же году Международный суд вынес решение о том, что между Сахарой и Марокко действительно наличествуют исторические и правовые связи, однако у последнего нет права требования признания над ней своего суверенитета.

В ответ на это марокканский король Хасан II, не теряя времени, реализовал проект, который, возможно, готовился им заблаговременно для подобного сценария. 6 ноября 1975 года, в сопровождении 20 тыс. военных, 350 тыс. демонстрантов, среди которых присутствовали граждане и других арабских государств, держа в руках только Коран и марокканские флаги, организовали шествие в Западную Сахару. Это событие, сыграв важнейшую роль в построении национальной идентичности марокканцев, вошло в истории под названием «Зеленый марш» и отмечается ими как государственный праздник.

В результате Марокко, Испания и Мавритания 14 ноября подписали Мадридское соглашение, по которому две трети Западной Сахары перешли под контроль Марокко, а оставшаяся часть – Мавритании.

Флаг Сахарской Арабской Демократической Республики

Народный фронт за освобождение Сегиет-эль-Хамра и Рио-де-Оро (фронт ПОЛИСАРИО) был основан в 1973 году для освобождения Западной Сахары из-под колониальной зависимости от Испании. Однако по Мадридскому соглашению ее место фактически заняли Марокко и Мавритания.

Несмотря на аргументы Марокко об историко-правовых основаниях своих притязаний, оно не смогло убедить международное сообщество в своих правах на спорные территории. На этом фоне в 1976 году сторонники фронта Полисарио провозгласили на территории Западной Сахары Сахарскую Арабскую Демократическую Республику (САДР), отказавшись признать марокканскую аннексию.

После того, как в 1979 году САДР признала Мавритания, фронт Полисарио сосредоточился на борьбе только с Марокко. В 1975-1991 годах Западная Сахара стала ареной бесчисленных вооруженных столкновений между марокканской армией и боевиками Полисарио. В 1991 году при вмешательстве ООН было подписано соглашение о прекращении огня. После этого была создана Миссия Организации Объединенных Наций по проведению референдума в Западной Сахаре (МООНРЗС).

Текущие столкновения и марокканская дипломатия в Сахаре

13 ноября в пятницу боевики фронта Полисарио в районе Гергерат перекрыли автотрассу, соединяющую Марокко и Мавританию, и арестовали множество фур вместе с водителями. В ответ марокканская армия провела военную операцию в регионе, заявив, что ситуация находится под ее полным контролем. После этого заявления в тот же день начались боестолкновения между военными и боевиками.

Глава фронта Брагим Гали сначала обратился к ООН, а позже официально объявил Марокко войну. Таким образом утратило свое действие соглашение о прекращении огня, действовавшее в регионе с 1991 года. В социальных сетях быстро распространилась информация о том, что фронт Полисарио якобы направил миротворческому контингенту ООН ультиматум, предписав оставить занимаемые позиции в течение 12 часов. Однако глава миссии, специальный представитель генерального секретаря ООН Колин Стюарт, опровергла эти данные. Итак, каковы факторы, подвигшие фронт Полисарио на эти шаги?

В период войны 1975-1991 годов марокканское правительство начало заселять территории Сахары, приняв решение о возведении системы песчаных валов протяженностью 2700 км, отгородивших оккупированные им земли от территорий, находящихся под контролем Полисарио. И только в 1999 году, со смертью Хасана II, его сын Мухаммад VI начал проводить реформаторскую политику, вливая в Западную Сахару серьезные объемы инвестиций.

Это привело к тому, что сегодня такие города, как Эль-Аюн и Дахла, стали центрами торговли и туризма. Согласно данным, опубликованным в 2017 году Высшей комиссией планирования Королевства Марокко, попавшая под марокканский контроль часть Западной Сахары по показателям подушного ВВП и грамотности обходит внутренние и восточные регионы самого королевства.

Марокканская стена – фиолетовым, желтым – контролируемые Марокко территории, красным – территория САДР

Наряду с инвестиционной политикой, марокканские власти в 2007 году предложили ООН план по созданию на территории Сахары административной автономии, пытаясь представить себя в глазах международного сообщества в качестве сторонника мирного урегулирования конфликта.

С другой стороны, путем использования дипломатических связей и заключения двухсторонних соглашений, Рабат обеспечил открытие в Сахаре консульств третьих государств, опять же, пытаясь таким образом облачить свою власть в некое подобие международного признания. Сегодня там присутствуют консульства многих государств африканского континента.

Мнения международного сообщества по вопросу статуса САДР

Последними в очереди на данный момент стали ОАЭ, признав «марокканизацию» Сахары открытием своего консульства в Эль-Аюне. Видимо, именно это стало последней каплей для Полисарио и привело к новой эскалации конфликта путем совершения диверсий, вынудивших Марокко провести военную операцию.

Причиной марокканского вторжения, направленного на восстановление транспортного сообщения и торгового оборота, стал именно фронт Полисарио, который предпринял агрессивные шаги в районе, объявленном ООН буферным, поставил под угрозу безопасность и торговлю в регионе, перерезав автотрассу, имеющую гораздо большее значение для Мавритании, чем для своего непосредственного противника.

Учитывая, что референдум в Сахаре, который собираются провести еще с 1991 года, все время откладывался по различным поводам, а в результате активной дипломатии главы марокканского МИД Насера Буриты все новые и новые государства открывают там свои консульства, фактически признавая суверенитет Марокко над ней, Полисарио выглядит справедливо утратившим малейшую надежду на политическое решение вопроса.

Как показали последние события, в то время как Марокко удается постепенно перетягивать все большую часть международного сообщества на свою сторону в западносахарском конфликте, Полисарио превращается в маргинализированную и непредсказуемую группировку. В качестве причин возникновения тенденции утраты фронтом кредита доверия в международном сообществе можно назвать факты того, что лидер непризнанной САДР Брагим Гали задним числом возложил вину за конфликт на Испанию, вдобавок обвинив ее в геноциде.

Мавритания указывает на Полисарио как единственнного виновника стимулирования бесконтрольного оружейного трафика на своей территории, а Абу Валид ас-Сахрауи, ранее занимавший высокий пост в структуре фронта, присягнул ИГ (террористическая организация, запрещена в РФ) и основал собственную экстремистскую группировку салафитской направленности, а также иные примеры того, в каких сомнительных целях боевики Полисарио, претендующие на имидж «борцов за независимость», использовали возможности, данные им признанием почти трети стран мира. В результате последних событий, 14 ноября уже Гайана отозвала свое признание САДР.

Международно-правовое признание САДР (фиолетовым/ марокканский контроль – коричневым). Зеленым – признают САДР и имеют с ней дип. отношения; салатовым – признают САДР, но дип. отношений не имеют; желтым – заморозили отношения с САДР; красным – отозвали признание САДР; синим – парламент проголосовал за признание САДР.

В рамках последних событий сразу после начала марокканской армией операции в Гергерате такие страны, как Турция, Египет, ОАЭ, Саудовская Аравия и Катар, а также ООН, Европейский союз, Африканский собз, Организация исламского сотрудничества и прочие международные организации подчеркнули ее значимость с точки зрения разблокирования региона для людских и транспортных потоков. Турция также заявила о поддержке усилий Совета Безопасности ООН по нахождению справедливого и устойчивого политического решения в вопросе Западной Сахары.

Главный вопрос, который остается пока открытым: перерастут ли вооруженные столкновения в регионе в полномасштабную войну? Определяющим фактором здесь является позиция Алжира, главного «покровителя» САДР. Впрочем, преобладает мнение, что Алжир, выступая не непосредственным участником конфликта, а третьей стороной, защищающей права народа Западной Сахары, не станет вмешиваться в войну, не касающуюся его напрямую.

Без вмешательства Алжира достижение боевиками Полисарио каких-либо значимых успехов в войне с марокканской армией не выглядит возможным. В последнее время Марокко, в свете «дилеммы безопасности» из-за противоречий Алжира и сохраняющейся угрозы Полисарио, инвестировало значительные средства в американское и израильское вооружение. К тому же, в общественном сознании населения королевства сахарский вопрос является той красной чертой, которую нужно отстоять любым путем, и если единственным методом останется война, правительство пойдет на нее без колебаний, мобилизуя все доступные ресурсы.

Сахарский вопрос является очередным испытанием «на прочность» международного права и его возможностей по урегулированию локальных конфликтов. Стоит отметить, что во многом под давлением фактических обстоятельств международное право, изменяясь со временем, пытается нащупать некий баланс между стройной системой нерушимых принципов и реальностью, никак не желающей смириться с их нерушимостью.

Так, например, появилась доктрина признания «фактической власти»: в интересах международного сообщества предпочтительно, чтобы власть над территорией признавалась даже не столько за тем, кто имеет на нее право, а за тем, кто имеет реальную возможность эту власть эффективно осуществлять, в противном случае регион предсказуемо поглотит анархия. Удачно, когда право на власть над территорией и возможность ее осуществлять соответствуют друг другу. Но вот когда у одной стороны есть формальное право, а у другой – реальная возможность, приходится делать непростой с точки зрения международного права выбор, который актуален и в сахарском вопросе.

Принцип «исторической справедливости» сейчас в международном праве практически не применяется, ибо он создает нежелательную для мира неопределенность. Должна ли Россия, к примеру, сжаться до размеров Киевской Руси, признав независимость потомков условных хазар и половцев? Для предупреждения подобных абсурдных дилемм, в основополагающий принцип международного права была возведена нерушимость государственных границ, сложившихся на 1945 год, уравновешенный правом народа на самоопределение. Следует остановиться на этом подробнее. Эти положения друг другу не противоречат, а соотносятся особым образом.

Исходя из того, что государственная власть выполняет функции представления населения, право конкретной части населения государства на самоопределение возникает тогда, когда государство фактически перестает ее представлять – учитывать ее интересы, или проводить прямо враждебную ей политику. Этому современному международно-правовому взгляду, например, полностью соответствует акция с присоединением Крыма. Поэтому, например, пока марокканское правительство способно обеспечить интересы населения Западной Сахары в рамках своего государственного устройства, проблем как таковых не возникает. Определенный положительный для Марокко фон создает и реальный факт некой исторической целостности этого региона на протяжении более тысячи лет под властью предшественников правящей династии Марокко.

Марокканское правительство сделало стратегически верный расчет, который привел к сценарию, до боли напоминающему палестинский. Изоляция одной части Сахары, находящейся под контролем заведомо более слабой экономически и бедной стороны, в совокупности с активным развитием другой части, неизбежно приводит к маргинализации первой территории, что обусловлено худшими социально-экономическими условиями. Примерно подобная тенденция наметилась было и в Палестине, однако там ситуацию сглаживает ее принципиальная поддержка, в том числе и финансовая, многими мусульманскими государствами (их реальное число, впрочем, с каждым годом сокращается). Время в Западной Сахаре работает исключительно на марокканцев, вполне возможно, что даже в случае проведения референдума в предпочтениях западносахарцев первое место займет гарантированное Марокко материальное благополучие, в связи с чем их право на самоопределение действительно с избытком обеспечит статус автономии. В политическом смысле фронт Палисарио уже проиграл – вопрос стоит уже не о его претензиях на марокканскую часть Сахары, а, скорее, сохранении собственной. В палестинском вопросе на первом месте находится принципиальность, подкрепленная религиозными убеждениями, и даже она в исламском мире слабеет. Что уж говорить про сахарский вопрос, где она отсутствует изначально. 

Изменить ситуацию в корне может лишь война, которая должна пойти по оглушительно удачному для боевиков сценарию. Сложно говорить, насколько это возможно. Правилом считается превосходство регулярных сил над иррегулярными по умолчанию. Но перед нашими глазами есть пример противостояния Саудовской Аравии (формально – арабской коалиции), занимающей примерно ту же позицию на доске внешнеполитических координат, что и Марокко, и выступающей, ее достаточно близким партнером, с йеменскими хуситами.

Несмотря на изначально взятое под контроль небо и свое подавляющее превосходство в материально-техническом плане, саудиты потерпели очень унизительное поражение. То же вооружение американо-израильского производства, на которое сейчас опирается и Марокко, уничтожалось хуситами показательно – при помощи обычных зажигалок. Поэтому нужно сделать следующий прогноз – ход войны определит не технический фактор (хотя в условиях сахарской пустыни его реализовать безусловно проще, чем в йеменских горах), а тактическое превосходство одной из сторон.

Если боевики фронта Полисарио явят перед лицом заведомо более сильного противника стойкость и тактический гений, равные хуситам, вкупе с их все еще преобладающей поддержкой международным сообществом, у них появится шанс переломить ситуацию в свою пользу. Но это обязывает фронт проявлять инициативу, при том, что даже хуситы нанесли арабской коалиции поражение, действуя от обороны в условиях горного ландшафта. Осуществить успешный захват позиций регулярной армии в условиях пустыни и господством противника в воздухе будет для иррегуляров сложнейшей задачей. Посмотрим, сумеют ли лидеры Полисарио создать новый прецедент в военном искусстве.