Сербия как новая площадка мировой дипломатии: амбиции Вучича и вызовы саммита в Белграде 

Президент Сербии Александр Вучич 24 апреля 2025 года в эфире телеканала Informer TV анонсировал амбициозный план: провести в Белграде глобальный саммит с участием Владимира Путина, Дональда Трампа, Эмманюэля Макрона, Джорджи Мелони, Фридриха Мерца и других мировых лидеров весной 2026 года. Эта инициатива, по его словам, призвана укрепить роль Сербии как нейтрального посредника в условиях геополитической турбулентности. Однако насколько реалистичны эти планы, и какие вызовы они несут для Белграда? 

Вучич не впервые предлагает Белград в качестве площадки для диалога. Еще в январе 2025 года он называл сербскую столицу «идеальным местом» для переговоров Путина и Трампа, подчеркивая её историческую роль в период холодной войны и нынешний статус «друга всех». Однако ранее он выражал сомнения в осуществимости такой встречи, отмечая, что «никто не хочет уступать». Теперь же, судя по заявлениям, сербский лидер перешел от гипотетических рассуждений к активным действиям. 

Ключевой момент — синхронизация с внешнеполитической стратегией Вучича. В мае 2025 года он планирует посетить США, где намерен обсудить организацию саммита с Республиканской партией и лично Трампом, а 9 мая примет участие в параде Победы в Москве, где встретится с Путиным. Эти визиты подчеркивают стремление Белграда балансировать между Западом и Россией, несмотря на давление ЕС. Напомним, Европейский Союз критиковал решение Вучича участвовать в московских мероприятиях, называя это «нарушением критериев членства». 

Идея белградского саммита уже вызвала смешанные реакции:

1. ЕС: дипломатическая настороженность. Вице-президент Европейской комиссии Марош Шефчович, участвовавший в июльском 2024 года саммите по критическим сырьевым материалам в Белграде, ранее отмечал, что Сербия «играет центральную роль в стратегических цепочках создания стоимости». Однако новый формат, предполагающий участие Трампа и Путина, может вызвать вопросы у Брюсселя, особенно на фоне заявлений сербского министра информации Бориса Братины, публично сжигавшего флаг ЕС;
2. США: неопределенность. Успех переговоров Вучича в США во многом зависит от позиции Дональда Трампа, чьи внешнеполитические приоритеты остаются непредсказуемыми. В апреле 2025 года сербский президент уже провел «сердечный» разговор с Трампом, но детали их диалога не раскрываются; 
3. Россия: тактическая поддержка. Для Кремля Белград — важный союзник в регионе, отказавшийся присоединиться к санкциям. Участие Путина в саммите могло бы усилить российское влияние, однако Москва, вероятно, будет ждать конкретных гарантий от организаторов. 

«Сербия пытается использовать свой уникальный статус, но её инициатива рискует стать заложником более масштабных противоречий», — комментирует политолог Иван Преображенский в интервью EADaily. 

Препятствия на пути к саммиту:

1. Логистика и безопасность. Белград, несмотря на заявления Вучича о его «уникальной пригодности», сталкивается с вызовами организации мероприятия такого уровня. Например, в ноябре 2024 года обрушение навеса на вокзале в Нови-Саде, повлекшее гибель 16 человек, вызвало волну протестов и отставку премьер-министра Милоша Вучевича. Эти события подорвали доверие к компетентности властей;
2. Геополитические риски. Приглашение Трампа, который к 2026 году может не занимать пост президента, и Путина, чей визит в ЕС невозможен из-за санкций, создает правовые и имиджевые сложности. Кроме того, участие Зеленского, о котором упоминал Вучич, маловероятно без предварительных договоренностей с Москвой;
3. Внутриполитическая нестабильность. Студенческие протесты, продолжающиеся с ноября 2024 года, ослабляют позиции Вучича. Оппозиция обвиняет его в «авторитаризме и связях с Кремлем», что может затруднить мобилизацию ресурсов для саммита. 

«Организация подобного мероприятия требует не только дипломатической ловкости, но и внутренней консолидации. Сербия пока демонстрирует больше амбиций, чем возможностей», — отмечает западный аналитик Марк Галлоти в материале AP News. 

Сценарии развития событий варьируются от оптимистичных до пессимистичных: 

• Условный успех. Если Вучичу удастся заручиться поддержкой ключевых игроков, саммит может стать площадкой для неформальных переговоров, аналогичных встречам в Хельсинки (2018) или Женеве (2021). Это укрепит имидж Сербии как медиатора; 
• Частичная реализация. Возможно проведение форума в усеченном формате — без Путина или Трампа, но с участием европейских лидеров. В этом случае акцент сместится на экономические вопросы, такие как развитие «зеленой» энергетики и сырьевого сотрудничества, о чем говорилось на саммите в июле 2024 года; 
• Провал. Давление ЕС, внутренние протесты или отсутствие интереса со стороны Вашингтона и Москвы могут привести к отмене мероприятия. 

«Вучич играет в многомерные шахматы. Его цель — не столько саммит, сколько демонстрация того, что Сербия остается независимым игроком в условиях, когда ЕС и НАТО усиливают влияние на Балканах», — считает эксперт Фонда Карнеги Лина Хаддад в интервью Versia. 

Инициатива Вучича — это смелая попытка превратить Сербию в глобальный дипломатический хаб, однако её реализация зависит от факторов, которые Белград не в силах контролировать. Успех саммита станет возможен только при условии, что великие державы будут заинтересованы в диалоге больше, чем в противостоянии. Пока же Сербии предстоит доказать, что она готова не только говорить о «миротворческой миссии», но и обеспечить стабильность внутри своих границ.