«Вильнюс наш»: историко-политическая ревность белорусов и литовцев

Между литовцами и белорусами неожиданно с новой силой разгорелся давний спор о доминирующем праве на историко-культурное наследие крупного государства региона в Средневековье – Великого княжества Литовского. И если раньше они велись на обывательском уровне или в сообществе историков, то теперь вышли в политическую плоскость: звучат заявления об угрозе национальной безопасности Литвы, муссируется версия о руке российских спецслужб. Проблема искусственно раздута для определенных политических задач или имеет под собой реальную почву?

Все началось в августе этого года с достаточно широкого освещения в литовских СМИ, казалось бы, банальной словесной перепалки в вильнюсском баре между литовцем и белорусом, который заявил, что Вильнюс – на самом деле белорусский город. О споре без физического контакта написал, в частности, популярный медиапортал в странах Балтии Delfi. Оппонентом с литовской стороны оказался офицер запаса, военный эксперт Дариус Антанайтис.

Литовские СМИ в качестве комментаторов подключили местных историков, которые встревожены проблемой так называемого «литвинизма». «Это такая псевдонаучная теория, популярная в Беларуси», – заявил историк Томас Баранаускас. По его словам, согласно этой теории, Великое княжество Литовское было белорусским государством, что настоящие литвины – это белорусы, поэтому Вильнюс принадлежит им. А, мол, литовцы – это жемайтийцы. И якобы, когда началось возрождение, они украли у белорусов имя Литвы:

«Они еще утверждают, что в XIII веке первая столица ВКЛ была в Новогрудке. А Новогрудок сейчас – Беларусь. Потом столицу перенесли в другой белорусский город – Вильнюс, одним словом, они так расставляют акценты», – сказал Баранаускас. И отметил, что «литвинизм» распространен не в окружении Лукашенко, а в среде его противников: «Эта теория популярнее среди оппозиции. Но Лукашенко, скажем так, флиртует с этой теорией».

Для исторической справки. Полное название ВКЛ – Великое княжество Литовское, Русское и Жемойтское. В него входили нынешние территории Польши, Беларуси, Литвы, России и Украины. В Беларуси действительно популярна нациосозидательная позиция, что в ВКЛ  доминировали белорусские земли, тем более что конституции (Статуты) это государства были написаны на старобелорусском языке. После распада ВКЛ на белорусских землях в течение нескольких столетий проводилась русификация и полонизация. В итоге в начале 1990-х в независимой Беларуси заново открывали наследие ВКЛ. Естественное, не без ревностных эмоций, учитывая, что топоним «Литва» достался соседней республике.

Впрочем, сегодня в Беларуси как в публичной риторике, так и в учебниках доминирует подход, что ВКЛ было  государством многонациональном и его наследие принадлежит многим современным народам. И не в последнюю очередь белорусам. Что касается «литвинизма» и Лукашенко, то время от времени он обращается к этому сантименту, называя ВКЛ первым белорусским государством:

«Нам важно помнить, что именно на основе белорусского этноса создалось уникальное для своего времени государственное объединение – Великое княжество Литовское. Это было первое белорусское государство. В этом оборонительном союзе с прибалтийскими племенами славяне обучили их грамоте, познакомили с философией христианства».

Впрочем, в основном в стране властями идеологически культивируется союз с Россией и ценности советской эпохи. Так, с обретением независимости у Беларуси был герб «Погоня» (отличался от литовского только некоторыми деталями), но с приходом к власти Лукашенко его поменяли на чуть измененный герб БССР.

Территориальных же претензий на Вильнюс (или, как говорят многие белорусы, «Вільню») никогда ни со стороны властей Беларуси, ни из уст оппозиции не звучало. Правда, был один малоизвестный манипулятивный эпизод на закате СССР, когда Литва решила выйти из него. 29 марта 1990 года президиум Верховного Совета БССР принял в ответ такое заявление: «Тем, кто делает в Литве попытки по введению в действие Конституции Литвы от 12 мая 1938 года, нужно учитывать, что в 1938 году территория Литовской республики была совсем иной, и только в результате решений высших органов СССР Литовской республике были переданы испокон веков белорусские территории. При выходе Литовской ССР из СССР Белорусская ССР не будет считать себя связанной всеми законами, указами и иными актами относительно передачи Литве части белорусских земель». Впрочем, понятно, что это была вербальная попытка шантажа по указанию из Москвы.

Здесь и сейчас деликатность так называемой проблемы «литвинизма» состоит в том, что после подавления революции 2020 года именно в Вильнюсе находится главный центр белорусской оппозиции – Офис Светланы Тихановской, позиционирующейся в качестве альтернативного лидера Беларуси – элект-президента. Кроме того, в результате масштабной волны эмиграции, в Литве сейчас проживают около 60 тысяч белорусов. И как раз в последние месяцы литовские власти много рассуждают на тему ужесточения въезда и обживания белорусов в Литве, а также о необходимости применения одинаковых санкций относительно россиян и белорусов.

Социологические опросы показывают, что такие намерения вполне находят отклик в литовском обществе. По лояльному отношению литовцев белорусы-мигранты даже чуть уступают выходцам из Средней Азии и существенно отстают от украинцев. Кроме того, 61% граждан Литвы одобряют идею ужесточения контроля въезда белорусов в свою страну.

Офис Тихановской сразу же поспешил назвать спорившего с литовским военным экспертом в баре белоруса провокатором. Лидер демократических сил Беларуси в изгнании заявила:

«Подобные антилитовские высказывания – маргинальны для беларусского общества. Я хочу подчеркнуть нашу общую позицию: литовская территория и государство принадлежат народу Литвы и больше никому. Границы нерушимы, кто говорит иначе – тот провокатор, тот на стороне агрессора. Белорусы не имеют и никогда не будут иметь никаких территориальных претензий к своим соседям. Для нас величие народа – в уважении, которым он пользуется в мире, а в первую очередь – со стороны соседей».

Зачем литовские политики раскручивают картку «литвинизма»? На это может влиять общий фон напряженности в регионе в связи с агрессивным поведением Кремля и поддержкой его действий со стороны Минска, а также скорые выборы – и парламентские, и президентские пройдут в 2024 году.

«Я не хочу, чтобы в нашей стране появилась община, проповедующая так называемую литвинистскую идеологию, которая мало того, что присваивает себе Великое княжество Литовское, но также утверждает, что настоящие литвины – это белорусы, а мы где-то на периферии», – заявил глава комитета по национальной безопасности и обороне Сейма Лауринас Кащюнас.

По его мнению, если белорус «открыто утверждает в Facebook, что Литва — это какой-то продукт Московии», то он не должен иметь право проживать в Литве. Вместе с тем Департамент государственной безопасности Литвы не считает, что литвинизм представляет реальную угрозу суверенитету Литвы, хотя и отмечает, что продвижение этой концепции может усилить межэтническую напряженность в стране.

Аналитик Европейского совета по международным отношениям, в прошлом дипломат Павел Слюнькин, который работал в белорусском посольстве в Литве говорит, что, да, литовцы видят в «литвинизме» попытку украсть их идентичность, их историю: «К тому же сейчас это примешивается к геополитическим событиям, когда Россия захватывает территории, ссылаясь на свое историческое право».

По мнению Слюнькина, власти России действительно ищут слабые места, чтобы рассорить союзников – так, например, происходит, по его мнению, с отношениями Польши и Украины:

«Россияне всегда инвестировали в это, чтобы посредством фабрик «троллей» провоцировать дискуссии. В отношении литвинизма я сомневаюсь в российском следе, хотя и не могу исключить, что Россия пытается эскалировать эту тему».

Литовский историк Рустис Камунтавичус одним из факторов раздувания проблемы назвал политическую конъюнктуру в самой Литве: «Сегодня в Литве те политики, которые всегда были не очень хорошо настроены в отношении белорусов, имеют большое влияние. Чем больше усугубляются вопросы войны и безопасности, тем сильнее они гнут антибелорусскую линию, потому что считают, что Беларусь – уже часть России».

Белорусский политолог Павел Усов полагает, что правящая консервативная партия накануне парламентских выборов пытается таким образом мобилизовать свой электорат:

«Нужен внешний враг. «Дело белорусов” искусственно накручено. Сначала подготовили дискриминационные законы, приравняв белорусов к россиянам что касается выдачи виз. Следующий шаг – придуманное «дело литвинизма». Все это подняло градус недоверия и критического подхода к белорусам. Все это звучит в официальных СМИ. После подготовки общественного мнения проводится опрос, который подтверждает, что белорусы являются угрозой, что в их отношении следует применить очередные санкции. Зачем литовцы запустили этот процесс, который выгоден исключительно Путину и Лукашенко? Это очень опасно как сейчас, так и в перспективе взаимоотношений в будущем».

Хотя проблема «литвинизма» выглядит не столь серьезно, как размещение в Беларуси ядерного оружия, по ней в литовском парламенте в октябре был проведен целый круглый стол. На нем белорусские аналитики и историки заверили литовскую сторону, что сегодня нет никакой организованной политической силы, которая исповедовала бы «литвинизм» и ставила вопрос о пересмотре нынешних границ между двумя странами.