Осень Эрдогана: турецкий лидер сдает позиции во внешней политике

После бурных майских выборов и тяжелой победы турецкий лидер так и не смог вернуться в привычный образ сильного политика и умелого дипломата: партнеры отвергают требования, а попытки стать региональным лидером проваливаются. Почему Эрдогана настигла полоса неудач?

Президент Турции провел дипломатическое турне по странам Персидского залива. Цель его поездки — поиск новых инвестиций в турецкую экономику. Сначала Эрдоган остановился в саудовской Джидде, после чего посетил ОАЭ и Катар. Это его второй визит в Саудовскую Аравию с 2018 года, когда отношения между странами испортились из-за убийства саудовскими агентами журналиста Джамаля Хашогги в стамбульском консульстве королевства. Тогда Турция начала расследование и сообщила журналистам подробности убийства, очень разозлив этим Эр-Рияд.

На этот раз стороны были более сговорчивыми — и Турции удалось заключить знаковый контракт на продажу своих беспилотников саудитам. Таким образом Эрдоган продолжает углублять более тесные отношения между Анкарой и Эр-Риядом, надеясь, что нефтяные монархии Персидского залива помогут Турции выбраться из экономической ямы: инвестиции крайне необходимы экономике Турции, которая сейчас обескровлена обвалом валюты и галопирующей инфляцией. 

Не скрывал восторгов от сделки зять Эрдогана — Халук Байрактар, руководитель турецкой оружейной компании Baykar. «Это крупнейшая оборонная и аэрокосмическая экспортная сделка Турции в истории», — заявил он. Однако родственник президента не раскрыл точное количество и тип проданного оружия. С Кувейтом и Катаром удалось договориться о продаже флагманского беспилотника компании — ударного Bayraktar TB2. 

Для Саудовской Аравии такое потепление отношений с Эрдоганом — резкий поворот после десятилетия прохладной и даже раздраженной реакции на попытки турецкого политика претендовать на лидерство в арабском мире. Напряженность возникла после революций в арабских странах в начале 2010-х, когда Эрдоган начал поддерживать движение «Братья-мусульмане». Однако его экстравагантная экономическая политика привела к тому, что Эрдоган вынужден позабыть о соперничестве и согласиться на любую помощь, которая спасет страну.

Вопросы к Турции были и у Объединенных Арабских Эмиратов. Еще в 2020 году бывший министр иностранных дел ОАЭ Анвар Гаргаш призвал европейцев создать «общий фронт для противодействия шагам Эрдогана по возрождению Османской империи». Пантюркистские идеи политика не нравятся его арабским партнерам, которые видят в этом турецкую манию величия. Но время идет — и последние выборы в Турции показали, что былой всеобщей поддержки у Эрдогана уже нет. Взамен выросло серьезное недовольство его внутренней политикой — и это вынуждает турецкого лидера идти на компромиссы во внешней.

Например, его жесткая риторика в отношении Швеции в свое время озадачила союзников Турции в НАТО. Страна блокировала вступление нового члена в альянс, поскольку была недовольна, что Швеция не выдает курдских повстанцев, сбежавших от преследований в Европу. Курдский вопрос был камнем преткновения — и Финляндии, которая подавала заявку в НАТО вместе с Швецией, пришлось вступать в альянс одной. Позднее стала понятна стратегия Эрдогана: взамен турецкий президент хотел получить что-то не менее ценное.

Перед вильнюсским саммитом он заявил, что Анкара готова в самое ближайшее время согласовать вопрос о вступлении Швеции в состав НАТО, но в обмен Турция хочет активизировать процесс вступления страны в Евросоюз. В глазах Эрдогана этот бартер выглядел логично: мы уступим здесь, вы уступите там. Но в НАТО и ЕС на такую инициативу посмотрели с недоумением: где война и где интеграция, тем более переговоры о вступлении Турции в Евросоюз заглохли уже много лет назад и к ним не возвращались долгое время.

Представители Еврокомиссии прямо заявили, что Турция не станет членом сообщества ни в этом, ни в следующем году. Страна подала заявку на членство в ЕС в 1987 году, статус кандидата она получила в 1999 года. У европейских чиновников во время переговоров возникло много вопросов к турецким законам, которые ограничивают рыночную экономику и нарушают свободу слова. Постепенно переговоры сошли на нет, а Эрдоган перестал оглядываться на Европу во внутренней политике. И сейчас союзникам пришлось сильно надавить на турецкую делегацию, чтобы протолкнуть Швецию в альянс.

Неизвестно, что сказал Джо Байден Эрдогану, но решимость последнего испарилась: он согласился снять вето на вступление Швеции в НАТО. В ответ Стокгольм дипломатично поддержал стремление Турции возобновить переговоры о членстве в ЕС. Эрдоган до последнего торговался и требовал уступок по визовому режиму для турецких граждан, но и здесь европейские чиновники были непреклонны: пока у Евросоюза остаются вопросы к правам человека и политическим свободам в Турции, ни о каких послаблениях речи быть не может.

Шведская газета Aftonbladet замечает: «Пока Эрдоган продолжает демонтировать демократические институты, членство в ЕС немыслимо. Он это знает. Но теперь Эрдоган через свой контроль над турецкими СМИ может попытаться представить это как победу Турции. Что НАТО, ЕС и Швеция уступили требованиям Турции. Он может сыграть роль великого государственного деятеля. Что-то, что он любит делать».

Наконец, на ослабление позиций турецкого президента указывает срыв очередной зерновой сделки между Россией и Украиной. Эрдоган тщательно выстраивал образ эффективного переговорщика между Западом и Путиным: он умеет найти подход, который устраивает обе стороны. Соглашение, заключенное в июле 2022 года, можно назвать дипломатической победой политика, который пытался получить максимальную выгоду из военного конфликта. Перед истечением срока действия соглашения Эрдоган постоянно повторял, что обязательно договорится с российским коллегой.

Очередной взрыв на Крымском мосту перечеркнул его усилия. Путин дал понять, что о сделке говорить уже бессмысленно, пока не будут выполнены все требования российской стороны. Необходимость в турецком посредничестве отпала, и стамбульский переговорный формат, которым так гордился Эрдоган, теперь под вопросом. Пока не отменен намеченный на август визит российского президента в Турцию, но уже сейчас понятно, что ситуация заметно изменилась — и Путин будет придерживаться более жестких условий, которые не понравятся ни Анкаре, ни Киеву, ни Западу.

Эрдоган версии 2023 года совсем не тот же энергичный политик, который на волне огромной популярности стал премьер-министром двадцать лет назад. Победив в изматывающих президентских выборах, политик не предложил стране никакого нового плана — лишь попытку спасти то, что не съест экономический кризис. О лидерстве на Ближнем Востоке и арабском мире можно на время забыть, а перспективы европейской интеграции для Турции остаются туманными. Страна находится на распутье, и Эрдогану нечего предложить, кроме сохранения своей власти.