Проблемы в Сирии: как закончится власть террористов, и кто главный интересант происходящего 

Свержение режима Башара Асада в конце 2024 года оставило Сирию в состоянии глубокого кризиса. Страна, пережившая 13 лет гражданской войны, внешние интервенции и гуманитарную катастрофу, теперь сталкивается с новыми вызовами: борьбой за власть между вооруженными группировками, угрозой возрождения терроризма и вмешательством внешних игроков. По данным ООН, с начала 2025 года в прибрежных провинциях погибли более 1 тыс. человек, включая мирных алавитов — религиозного меньшинства, традиционно поддерживавшего Асада. На этом фоне Россия и США инициировали срочные закрытые консультации в Совете Безопасности ООН, что подчеркивает международную значимость сирийского кризиса. 

Но кто сегодня определяет будущее Сирии? И как может завершиться эпоха террора, если группировки вроде «Хайят Тахрир аш-Шам» (ХТШ), признанной террористической в России и других странах, теперь контролируют Дамаск? 

Согласно последним данным, ключевым игроком в пост-асадовской Сирии стала ХТШ — радикальная исламистская группировка, ранее контролировавшая провинцию Идлиб. Ее лидер Абу Мохаммед аль-Джулани объявил о создании «правительства национального спасения», однако эксперты сомневаются в его легитимности. Как отмечает сирийско-швейцарский политолог Йозеф Дахер: 

«ХТШ сосредоточила власть в своих руках в основном путем репрессий. Ей будет очень трудно управлять страной единолично, учитывая раздробленность сил и отсутствие ресурсов». 

Эта группировка, несмотря на запрет в РФ и ряде других стран, сумела консолидировать контроль над ключевыми городами, включая Алеппо и Дамаск, за счет подавления конкурентов — от умеренной оппозиции до остатков «Исламского государства» (ИГ) . Однако ее методы управления, основанные на шариате и репрессиях, уже вызывают протесты, как это было в Идлибе в ноябре 2024 года. 

Главные террористические угрозы сегодня: 

1. ХТШ — контролирует столицу, но не имеет международного признания. 
2. Остатки ИГ — активны на востоке страны, где США продолжают антитеррористические операции. 
3. Проиранские группировки — например, «Хезболла», сохраняющая влияние в приграничных с Ливаном районах. 

Сирия остается ареной столкновения интересов региональных и глобальных держав. Каждая из них поддерживает «своих» акторов, усложняя процесс стабилизации. 

Россия, традиционный союзник Асада, после его свержения переориентировалась на диалог с новыми властями. Как заявил Сергей Лавров: 

«Сирия больше не хочет быть территорией, на которой решаются геополитические проблемы внешних игроков». 

Однако Москва продолжает использовать военную базу в Тартусе как стратегический актив, а также настаивает на снятии санкций с Дамаска, что блокируется Западом . 

Вашингтон, формально выводящий войска с 2023 года, сохраняет поддержку курдских формирований SDF на северо-востоке. Эти группы, контролирующие нефтеносные районы, сталкиваются с турецкими войсками и сирийскими группировками, что создает риск новой эскалации. 

Анкара, опасающаяся укрепления курдов, продолжает операции в приграничных зонах, а Тегеран через прокси-группы пытается сохранить влияние, что провоцирует Израиль. Как заявил Биньямин Нетаньяху: 

«Если сирийские власти позволят Ирану закрепиться в стране, мы будем наносить удары без колебаний». 

Катар и Саудовская Аравия, ранее поддерживавшие оппозицию, теперь осторожно налаживают контакты с новым правительством, но их цели противоречивы: от борьбы с Ираном до защиты суннитского большинства. 

На основе анализа открытых источников и мнений экспертов можно выделить три вероятных пути развития событий. 

1. Хрупкое единство под контролем ХТШ 

Группировка аль-Джулани пытается имитировать легитимность, назначая премьер-министром Мохаммеда аль-Башира и создавая коалиционное правительство. Однако, как отмечает Кристофер Филлипс, эксперт по Ближнему Востоку: 

«Ситуация крайне нестабильна. ХТШ позиционирует себя как силу, стремящуюся к стабильности, но ее власть растянута на слишком большую территорию». 

Шансы на успех этого сценария зависят от способности ХТШ договориться с племенными группировками на юге и курдами на северо-востоке, что маловероятно без внешнего давления. 

2. Авторитарный режим и репрессии 

ХТШ может пойти по пути талибов, ужесточив контроль через шариатские нормы и подавление инакомыслия. Однако, как показал опыт Идлиба, это спровоцирует волну протестов и бегство населения. По данным BBC, в декабре 2024 года 70% жителей Идлиба выступали против методов ХТШ. 

3. Новая гражданская война 

Наихудший сценарий предполагает распад страны на зоны влияния: курдский северо-восток, протурецкий север, территории под контролем ХТШ и анклавы ИГ. Спецпосланник ООН Гейр Педерсен предупреждает: 

«Без диалога между всеми сторонами Сирия рискует погрузиться в хаос, подобный ливийскому». 

Ключевые выводы и прогнозы 

1. Власть террористов недолговечна — отсутствие легитимности, внутренние противоречия и давление извне ослабят ХТШ в среднесрочной перспективе. 
2. Роль внешних игроков останется решающей — без договоренностей между РФ, США и Турцией стабилизация невозможна. 
3. Риск региональной эскалации — действия Израиля против Ирана и турецко-курдское противостояние могут спровоцировать новый виток конфликта. 

Сирия стоит на пороге либо медленного восстановления через болезненные компромиссы, либо катастрофического распада. Как заметил один из анонимных дипломатов ЕС в интервью BBC: 

«Сирия стала зеркалом глобального беспорядка. Пока великие державы видят в ней арену для соперничества, мир здесь не наступит». 

Остается надеяться, что уроки прошлых лет заставят международное сообщество выбрать путь диалога, а не силовых решений. В противном случае страна, пережившая столько трагедий, может исчезнуть с карты как единое государство.