Свободу слова в Таджикистане «приговорили к пожизненному заключению»

Власти центральноазиатской страны блокируют доступ к оппозиционным интернет-изданиям, социальным сетям и мессенджерам, жестко ограничивают профессиональную деятельность журналистов и блогеров, бросают в тюрьму активистов, правозащитников и обычных граждан за лайки, посты и комментарии.

Будучи преимущественно мусульманским обществом с населением более 9 миллионов человек, Таджикистан по-прежнему поддерживает светское государство, частично сохраняя свое советское наследие, которое не позволяет развиваться политическому исламу.

В 1992 году, когда разразилась гражданская война из-за региональных и религиозных проблем, 100 000 человек погибли,  26 тысяч женщин овдовели, 55 тысяч детей остались сиротами, а также многие граждане страны стали беженцами. Это и вызвало обеспокоенность государства по поводу роли, которую ислам играет в повседневной жизни.

Только за последние несколько лет более 500 человек были заключены в тюрьму и власти оправдывают эти аресты предотвращением к вовлечению молодых людей в терроризм и экстремизм, а также для подавления растущего интереса к активному исповеданию ислама среди молодого поколения.

Авторитарный президент этого центральноазиатского государства Эмомали Рахмон, руководящий страной уже почти 30 лет, изменил конституцию страны и получил официальный титул «Основатель мира и национального единства – лидер нации», который предусматривает пожизненное пребывание его у власти.

Рахмон регулярно указывает на Интернет как на серьезную угрозу усиления влияния политического ислама среди молодежи и обязывает чиновников устанавливать над ним жесткий контроль.  Следовательно, критика властей в Интернете часто приравнивается к экстремизму и терроризму и уголовный кодекс страны содержит длинный список статей, по которым пользователи сети могут быть привлечены к ответственности за свою публичную деятельность.

В результате, уже несколько блогеров и активистов были отправлены за решетку, а свобода слова в Интернете серьезно ограничена. Например, онлайн-оскорбления должностных лиц в Таджикистане, в том числе полицейских, могут привести к тюремному заключению на срок до 2 лет. Аналогичным образом, онлайн-оскорбления или клевета на президента Таджикистана караются сроком от 2 до 5 лет за решеткой. Самые суровые санкции нацелены на онлайн-призывы к применению насилия для смены избранного правительства и конституционного строя – лишение свободы на срок до 15 лет.

Государственная монополия над Интернетом

По данным правозащитной организации Human Rights Watch, в Таджикистане регулярно блокируют доступ к YouTube, Facebook, Twitter, Одноклассникам, Вконтакте, Радио Озоди (местная служба Радио Свобода), интернет-изданиям «Азия-Плюс», «Авеста», «Фергана» и «Ахбор», а также к мессенджерам WhatsApp, Viber, Signal и Telegram. Позвонить и нормально пообщаться с помощью мессенджеров можно только поздно ночью. А недавно власти решили вообще взимать плату за голосовые звонки через мессенджеры: планируют каким-то образом вычислить объем потребленного трафика во время осуществления исходящих и входящих звонков и на основе этого определять размер такой платы.

Достаточно показательной выглядит ситуация с блокировкой популярного интернет-издания «Азия-плюс» в 2019 году, ведь Таджикистан стал единственной страной мира, где независимый сайт заблокировали не за публикации критических материалов против власти, а за отказ публиковать заказные материалы с восхвалением власти.  А вот ситуация в печатных СМИ Таджикистана ухудшилась, в основном, из-за финансового кризиса и отсутствия государственной поддержки и поэтому в последнее время перестали существовать ряд бумажных газет: «Нигох», «Миллат», «Озадагон», «Факты и комментарии», «Сугд», «Нури зиндаги», «Чомеа», «Пайк» и другие.

В январе 2020 года в Таджикистане приняли новый закон, который направлен на «противодействие экстремизму» и позволяет государственным органам полностью контролировать интернет-трафик и деятельность граждан в социальных сетях. Согласно новому закону, Таджикистан считает Интернет публичным пространством, которое позволяет Государственной службе связи блокировать социальные сети и веб-сайты без постановления суда и уполномочивает государственные правоохранительные органы вместе с Министерством иностранных дел – разыскивать тех, кто живет в Таджикистане и признан во всем мире экстремистами, но определения самого экстремизма в законе остаются расплывчатыми.  

По мнению правозащитников, силовые и судебные органы Таджикистана используют новый антиэкстремистский закон с неточными формулировками экстремизма, для борьбы с оппонентами власти, инакомыслием и свободой граждан.  Поэтому в тюрьму часто попадают активные пользователи соцсетей, которые критикуют власть в своих постах, просто ставят «лайки» или оставляют комментарии под публикациями.

Статья 3 Закона Таджикистана о противодействии экстремизму 2020 года, в частности, говорит о следующим: участие в деятельности политических, религиозных, общественных или иных организаций, которые были ликвидированы или запрещены в связи с ведением экстремистской деятельности окончательным решением суда, а также содействие в их деятельности, использование средств массовой информации, Интернета или иным образом, наказывается лишением свободы на срок от 5 до 8 лет.

Государственная служба связи Таджикистана – это орган регулирования и надзора, который, помимо разработки и имплементации законов, также осуществляет управление государственным оператором связи «Точиктелеком». Последний, в свою очередь, руководит Единственным коммутационным центром (ЕКЦ), через который идет весь интернет-трафик между Таджикистаном и внешним миром.

И вот в начале 2018 года власти запретили местным операторам фиксированной и мобильной связи покупать интернет-трафик в соседних странах и обязали покупать его у «Точиктелекома», который получил дополнительный мощный рычаг давления на своих конкурентов в лице частных интернет-провайдеров. Теперь государство теоретически может получить доступ к любому устройству, подключенному к Интернету в Таджикистане. А сам доступ к Интернету в стране по сути стал государственной монополией и власти могут заблокировать в сети все что захотят, без необходимости обращаться к отдельным интернет-провайдерам.

Кстати, Таджикистан имеет ограниченное проникновение и скорость Интернета, но власти страны еще больше усугубляют эту проблему, пытаясь замедлить его работу, чтобы просмотр запрещенных сайтов стал невозможным.  По данным Международного союза электросвязи при ООН, в 2015 году общая пропускная способность Интернета в Таджикистане составляла 10 Гб в секунду и до 2017 года она снизилась до 4,1 Гб в секунду.  

Согласно глобальному индексу Speedtest 2021 года, Таджикистан занял 129-ое место среди 140 государств мира по скорости передачи мобильных данных.  Конечно, опытные пользователи Интернета стараются обходить блокировки запрещенных сайтов с помощью использования VPN-сервисов, но из-за низкой скорости Интернета, даже они не могут обеспечить их просмотр.

Главная цель – «закрыть рот» журналистам и блогерам

Журналисты в центральноазиатской стране очень часто становятся жертвами нападений, в частности Национальная ассоциация независимых СМИ Таджикистана ежемесячно получает 10 сообщений об угрозах или ограничении доступа к информации. За последние годы из страны вынужденно эмигрировали более 25 журналистов. В международной организации «Репортеры без границ» подчеркивают, что интернет-цензура стала уже привычным явлением в Таджикистане и это существенно ограничивает право граждан на получение объективной информации и очень напоминает китайскую модель фильтрации Интернета.

Таджикистан по итогам 2019 года занял 161-ое место из 180 стран в Мировом индексе свободы прессы. А, согласно рейтингу международной правозащитной организации Freedom House за 2019 год, Таджикистан является «несвободной» страной, где существует жесткая цензура в Интернете и ограничивается доступ к информации.

С 6 июля 2020 года в Таджикистане вступили в силу поправки в Кодекс об административных правонарушениях и в Уголовный кодекс, которые предусматривают достаточно суровое наказание за распространение недостоверной информации в СМИ о пандемии коронавируса: штраф для физических лиц составит – около 58 долларов США, а для юридических лиц – 1160 долларов США. Отметим, что поправки были предложены правительством в начале июня 2020 года на фоне многих сообщений в социальных сетях о массовой смертности от COVID-19, в то время, как официальная статистика свидетельствовала лишь о десятках жертв пандемии.

Сокрытие смертей вызвало шквал критики в адрес властей и поэтому введение штрафных санкций связывали с защитой их имиджа в преддверии президентских выборов осенью 2020 года. Местные независимые журналисты считают эти поправки очередной попыткой властей «закрыть рот людям и СМИ» , а международные журналистские организации отметили, что в этих поправках не предусмотрено самого важного – кто и каким образом должен определять степень достоверности информации о коронавирусе.  «Вопрос достоверности или недостоверности информации о коронавирусе будет выясняться в ходе расследования, в частности путем сравнения этой информации с официальной версией государства. Но вопрос состоит в том, каким образом будут разделять термины «ложная информация» и «неполная информация».

Следствие должно выяснить умысел, но каким образом это можно сделать в статьях и публикациях? Альтернативная информация о коронавирусе, которая может ухудшить рейтинг власти, рискует быть оцененной в качестве ложной и против ее распространителей могут возбудить уголовное дело. Такие законы имеют широкое толкование и каждый следователь по желанию или по приказу может по-своему их трактовать», – объясняет адвокат и правозащитник Джамшед Ёров.  Таким образом, власть под предлогом борьбы с пандемией коронавируса усиливает цензуру и самоцензуру в СМИ, серьезно ухудшает и без того сложную ситуацию со свободой слова в стране и ограничивает доступ населения к информации о распространении опасных заболеваний.

В 2021 году власти Таджикистана придумали еще один способ очистить интернет-пространство страны от нежелательного контента и параллельно пополнить государственную казну дополнительными ресурсами. Местных блогеров обязали до 1 апреля 2021 года прийти в налоговую службу, стать на учет и уплатить налоги с любого дохода.  «Некоторые популярные блогеры публикуют на YouTube видеоролики, которые содержат рекламу. Они получают деньги, рекламируя на своих страницах и каналах товары и изделия крупных компаний, и поэтому должны платить налоги, – аргументировал данное решение сотрудник налогового комитета Таджикистана Шамсулло Кабирзода.

Инициатива властей закономерно вызвала возмущение среди блогеров.  «Вы не имеете права облагать меня налогами… Клянусь, за год мой YouTube-канал принес всего 101 доллар, и с чего вы налог будете брать? Мне что, взять в долг еще $100 и заплатить вам $200 налогов. Вот вы так делаете, поэтому многие разочаровываются в родине и уезжают»,– возмутился Усмончон Мирзомуродов, ведущий онлайн-шоу Tojikonshow на YouTube.

Отметим, что в настоящее время в Таджикистане существует всего 29 страниц и каналов блогеров с аудиторией от 3 до 19 миллионов подписчиков.   Введение налогов для блогеров можно рассматривать не только, как поиск новых источников дохода, это также дает властям больше рычагов воздействия на своих граждан, которые делятся публикациями в социальных сетях.  К примеру, в 2019 году против блогеров было возбуждено как минимум два уголовных дела. Один в итоге был оштрафован. Неуплата налогов использовалась в прошлом властями Таджикистана и в качестве основания для закрытия многих неправительственных организаций.

Поставил лайк, написал пост, оставил комментарий и попал за решетку

Известный журналист Далер Шарипов был осужден в марте 2020 года за «разжигание национальной, расовой, местной или религиозной ненависти». В официальном заявлении для прессы генеральная прокуратура Таджикистана заявила, что в период с 2013 по 2018 годы, Далер Шарипов опубликовал более 200 «экстремистских» сообщений в своих аккаунтах в социальных сетях, а также сделал 100 копий рукописи, которую он написал в поддержку идеологии «Братьев-мусульман». Это дело не было признано «секретным», но все равно рассматривалось за закрытыми дверями, без присутствия СМИ.  Судьи объясняли тогда, что они следовали рекомендациям Всемирной организации здравоохранения по предотвращению распространения COVID-19, хотя первый случай коронавируса был официально зарегистрирован в Таджикистане более месяца спустя.  

Жертвами репрессий в Таджикистане становятся не только журналисты, блогеры или конкретные СМИ, но и обычные граждане.  Например, в 2018 году 32-летний Алиджон Шарипов был осужден за «публичные призывы к насильственному изменению конституционного строя Таджикистана с использованием средств массовой информации или Интернета».  Он, работая трудовым мигрантом в России, просто лайкнул и поделился на своей странице в Facebook видео с участием лидера таджикской оппозиции в изгнании Мухиддина Кабири. Этого хватило, чтобы посадить его на 9,5 лет.

В ходе процесса Алиджон Шарипов признался, что смотрел и делился видео, но не знал, что это незаконно, но председательствующий судья Темур Бойзода ответил ему, что «незнание закона не освобождает людей от ответственности».  Выдающемуся в Таджикистане адвокату и правозащитнику Абдулмаджиду Ризоеву грозит до 5 лет лишения свободы за «публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности с использованием средств массовой информации или Интернета». Прокурор обвинил Ризоева в публикации «экстремистских» сообщений на своей странице в Facebook 2 марта 2020 года, на следующий день после парламентских выборов в Таджикистане.

В первом посте Ризоев написал, что провел небольшой опрос среди людей, которых он лично знает, и только 25% респондентов ответили ему, что ходили на выборы, в то время как остальные 75% проигнорировали это мероприятие, а власти страны тогда обнародовали явку на выборах – 86,4%.  Международная правозащитная организация Front Line Defenders отмечает, что обвинение, выдвинутое против Ризоева, связано с его деятельностью по оказанию правовой поддержки жителям, чьи дома сносятся в столице страны – Душанбе. На суде Ризоев сказал, что строительная компания предложила ему 25 000 долларов США в конверте, чтобы он перестал «вмешиваться» в их бизнес. Когда он отказался, ему пригрозили тюремным заключением.

Джунайдулло Худоёров, житель Раштского района Таджикистана, в начале 2018 года был осужден на 5 лет лишения свободы по обвинению в экстремизме. Причиной стал оставленный им комментарий под одним из постов в социальной сети «Одноклассники». По словам самого Худоёрова, реальным основанием привлечения его к ответственности послужили другие его посты в социальной сети, в которых он критиковал местные власти Раштского района. «Летом 2017 года я вернулся в Таджикистан из России. Когда увидел недостатки и несправедливость, захотел придать их огласке, чтобы власти страны знали о них и приняли меры по предотвращению некоторых нарушений закона. Тогда я раскритиковал руководителя месторождения угля в Раштском районе за то, что он не заасфальтировал дорогу до месторождения, и руководителя отдела образования за его инициативу по сбору орехов с учеников школ», – рассказывает Худоёров.  

В январе 2018 года его доставили в здание Министерства внутренних дел в Душанбе и сообщили, что в отношении него возбуждено уголовное дело по части 2 (примечание 2) статьи 307 Уголовного кодекса Республики Таджикистан.  А другой комментарий Худоёрова о запрещенном в Таджикистане религиозном течении «Салафия», признанным экстремистским сообществом Верховным судом Республики Таджикистан в 2009 и в 2014 годах, расценили как «следование этому течению».« Я просто прочитал статью на Радио Озоди о движении «Салафия» и написал своё мнение в комментариях.  

Поймите, проставление «лайков» носит два смысла: например, один «лайкает» контент с описанием действий террористов и экстремистов, чтобы разрекламировать их, другой же, наоборот, хочет поделиться такими материалами, чтобы люди видели ужасы, творимые террористами и были в курсе таких рисков.  А наши следователи уже стали такими учеными, будто точно знают, что творится в мыслях и сердцах людей и для них уже нет разницы, виновен ли человек или нет», – отмечает Худоёров.